Владимир Иванов стартовал в турнире в «юном» 89-летнем возрасте, а финишировал в почтенных юбилейных летах.
Война… с одним стеклом
В сюжетах жизни Володи Иванова вышло так, что воевать он начал раньше, чем играть в шахматы. Весной 1943 года студента ижевского Индустриального техникума призвали в армию, точнее перевели учиться в Ленинградское артиллерийское инженерно-техническое училище, которое было эвакуировано в столицу Удмуртии и расквартировано в пединституте.
Как раз в родном Ижевске с курсантом произошёл казус. И отнюдь не забавный. Володя с детства носил очки и, когда будущих артиллеристов привели искупаться на Ижевский пруд, то Иванов сложил свои окуляры в нагрудный карман гимнастерки. Пока юноши плескались в воде, кто-то из бездельников наступил на Вовину форменную одежду, и одно из стёкол треснуло.
- Купить новые очки тогда было невозможно, и всю войну я провоевал с одним стеклом! – усмехается Владимир Александрович.
Иванов прошёл войну, не отсиживаясь где-то в надёжном штабном блиндаже. Он провоевал на самом переднем крае и поучаствовал в освобождении Белоруссии, форсировании Вислы, Одера, взятии Варшавы и Берлина…
Воломин и «ниточка»
Ещё в школе Володя Иванов крепко сдружился с математикой, и эта дружба в какой-то мере определила его воинскую специальность. В артиллерийском училище он учился на вычислителя и военного топографа. Этот военспец должен был определять данные по прицелам и углам поворота орудия, отслеживать огневые точки противника, уметь читать карты и наносить на них все важные координаты.
В местечке Воломин под Варшавой старший сержант Иванов сполна ощутил, насколько на войне тонка до иллюзорности ниточка, на которой «подвешена» жизнь любого человека. Но зачастую именно она держала бойцов от падения в пропасть вечности.
Свой очередной наблюдательный пункт Володя оборудовал на высокой сосне и забрался на ночное дежурство. По ночам гитлеровцы любили устраивать предупредительный огонь из крупнокалиберных пулемётов по потенциальным «энпэ», и по направлению полёта трассирующих пуль можно было засечь их огневые точки.
- Володя, давай слезай! Сейчас смена тебе подойдёт, - сообщил сослуживец Иванова, и вычислитель начал спускаться вниз.
Мгновенье спустя длинная пулемётная очередь прошила толстенный ствол над головой бойца…
- Когда утром я посмотрел, куда попали пули, то понял, что от смерти меня отделял один миг, - без лишних эмоций констатировал Владимир Александрович, когда его просили назвать самый памятный эпизод на фронте.
- Неужели не взятие Берлина?
- Ну, а что Берлин? Когда наша батарея 122-миллиметровых корпусных орудий дошла до фашистского логовища, нас развернули южнее на Франкфурт-на-Одере. Эти орудия были слишком большими, и тяжёлая артиллерия на городских улицах стала бы удобной мишенью для фрицев.
Тем не менее, весть о победе старшина Иванов встретил неподалёку от немецкой столицы.
- Утром перед разводом на работы, когда мы строили военный городок, командир торжественно объявил, что подписан акт о безоговорочной капитуляцию фашистской Германии, поздравил нас с Победой и сообщил: «Сегодня по этому случаю до обеда работаем, а после отдыхаем!», - смеётся Владимир Александрович. - Поработали мы тогда, пообедали, а когда легли спать, то со стороны соседней войсковой части вдруг поднялась ураганная стрельба. Мы повыскакивали из землянок и увидели, что наши соседи устроили победный салют. Ну, и мы к ним присоединились. Достал я свой карабин, созданный на базе мосинской трёхлинейки, и тоже начал палить в воздух.
Коварные часы
После окончания войны старшина Иванов продолжил службу в Германии. Там же он впервые и познакомился с древней интеллектуальной игрой. Официальный спортивный дебют Иванова за шахматной доской состоялся в начале 1949 года на «межведомственном» турнире, где между собой играли представители группы советских войск.
- Первый раз в жизни я играл с шахматными часами, - вспоминает Владимир Александрович. - С непривычки эти часы серьёзно отвлекали меня, отнимали много времени, и в каждой из десяти партий я совершил десять грубых зевков. Эти ошибки отбросили меня на последнее место. Но, несмотря на это, я всё-таки умудрился набрать 4 очка и наиграл на второй спортивный разряд.
Вскоре должен был состояться «полуфинал первенства Советских оккупационных войск в Германии», и старшину Иванова определили помощником главного судьи этого крупного представительного турнира.
- Всё! Я больше не буду заниматься этими шахматами. Устал, - отрезал старшина, расстроенный не столько поражениями, сколько допущенными ошибками. - Отменяйте приказ командира!
- Ты что, Иванов! Как мы можем отменить приказ генерала?! Ничего не знаем, поедешь на турнир в Потсдам!
Пришлось старшине отправиться в предместье Берлина. Когда военные шахматисты собрались в Потсдаме, то выяснилось, что несколько человек не доехали.
- Пусть Иванов тоже играет. Он умеет, - посоветовали сослуживцы, и помощнику главного судьи пришлось опять «ломать голову» за фигурами.
Грамота от маршала
- Начал я играть настолько удачно, что выиграл несколько партий кряду, - оглядывается почти на 70 лет назад Владимир Александрович. - И, как говорится, пошло-поехало. Сам удивился, как добыл шесть побед в шести встречах и набрал 6 очков. Для первого разряда нужно было набрать 6,5 очков, и в седьмой партии я сделал ничью, обеспечив себе звание перворазрядника.
Следующим соперником разыгравшегося артиллериста стал Физон Рысс - именитый шахматист, партии которого включались в учебники по искусству шахматной игры. Успех Иванова в партии с Рыссом вызвал у соперников восторженные и одновременно настороженные реакции. Со всех сторон неслось: «Кто же теперь Иванова останавливать будет?!» В заключительной партии победоносный старшина играл с действующим чемпионом Вооруженных сил Крыловым.
- Накануне игры он пришёл ко мне и говорит: «Слушай, Володя, давай сыграем на ничью?» - «Давай!»
С 8 очками из 10 возможных Владимир Иванов занял первое место, и за победу ему подарили красивый и звучный немецкий аккордеон Weltmeister.
- В музыке я не особо разбирался и потом продал этот приз на базаре. Мне он ни к чему был, - развёл руками шахматный дока.
Зато в богатом личном архиве Иванов сохранил ценную грамоту, подписанную заместителем министра Вооруженных сил СССР маршалом Василием Соколовским.
С Гимнадиной в сердце
Любопытно, что не менее звучным, чем трофейный аккордеон, оказалось имя будущей жены Иванова. Вскоре после демобилизации из армии уже в родном Ижевске он познакомился с девушкой… Гимнадиной.
- Её отец был военным. Он очень ждал, что у него родится сын, которого хотел назвать Геной. Но когда родилась дочка, то папа придумал ей такое необычное имя, рожденное от слова «гимн».
Между прочим, после войны Володя Иванов не только встретил свою судьбу, но и успел окончить индустриальный техникум, механический институт и до самой перестройки работал на Ижевском механическом заводе. Занимался ружейной и пистолетной тематикой, став учителем для Владимира Ярыгина - конструктора знаменитого сегодня пистолета, принятого на вооружение Российской Армии.
Волею судьбы дед Воля
Но не первый советский чемпион мира Михаил Ботвинник (символично, что мировую шахматную корону шестой по счёту чемпион мира завоевал в 1948 году, когда Владимир Иванов сделал свой первый ход за доской), а с его внучатым племянником Юрием.
- Нередко я ездил в подмосковную Коломну, где раньше проводили ветеранские турниры, и в одном из них я сыграл с Юрой.
- И как же он играл? Хорошо?
- Средне играл, - честно ответил Владимир Александрович, вздохнул и задумался.
Может быть, его раздумья были связаны с давней досадой, что он «всего лишь» остался кандидатом в мастера спорта по шахматам, так и не покорив вершину мастерского звания.
- Зато он стал мастером спорта международного класса в шахматах по переписке, - не без гордости заявляют родные Владимира Александровича, называя его уважительно, тепло и ласково: «Наш деда Воля».
- Красота шахмат сродни красоте математики, когда ты находишь решение сложной задачи, - рассуждает юбиляр с улыбкой, подводя промежуточный жизненный итог своего 90-летия. - Моя жизнь - это удачно сыгранная партия!
Ижевский Левша. Как жил умелец Прокопий Алексеев? 
Хранитель истории. Ижевчанин хранит живую память о людях целой эпохи 
Центр культуры и добра. Почему нельзя закрывать малокомплектные школы? 
Сельские реликвии. Почему их сегодня можно найти на свалке? 
«Работать по-фронтовому». Краевед — о жизни удмуртского села в начале войны