«Страшно представить свою старость». Проиграна ли конкуренция на селе?

Недавно глава региона назвал Удмуртию «абсолютно точно конкурентоспособной». Но отдельные территории республики в конкуренции за качество жизни проигрывают и переживают отток населения. Ответы на вопросы о причинах процесса исчезновения подобных деревень корреспондент «АиФ в Удмуртии» постаралась найти в беседе с главой одного из сёл Удмуртии. 

«Население на территории муниципального образования стареет. В восьми населённых пунктах муниципального образования (МО) проживают 573 человека. Из них 119 пенсионеров и 83 ребёнка. За весь минувший год у нас родилось 8 детей. И половина из этого числа зарегистрированы на территории формально, по прописке, — рассказывает Сергей Тарасов, глава МО «Тыловыл-Пельгинское» Вавожского района. —  Ещё лет 20 назад детский сад в Тыловыл-Пельге посещало 45 детей. А сейчас во всём муниципалитете 47 учеников. И в ближайшее время их число не изменится — молодёжь здесь не остаётся. Выпускники школы в основном выбирают специальности, не связанные с сельским хозяйством. А те юноши, которые и обучаются на «трактористов-машинистов», в деревню не возвращаются».

Утраченная вера

Светлана Стовбун, «АиФ в Удмуртии»: Почему? Механизаторы здесь — самая востребованная специальность.

Сергей Тарасов: Механизаторы и ветеринары местному сельхозпредприятию нужны. Но его производственные показатели стабилизировались недавно, а спад продолжался 20 лет. После этого трудно поверить в то, что новые рабочие места гарантированно сохранятся, и что молодые специалисты не повторят судьбы своих родителей, вынужденных искать работу далеко за пределами своего населённого пункта.

Сейчас в этом сельхозпредприятии трудятся 60 человек. Чуть больше заняты в социальной сфере. А трудоспособных у нас 371. Те, кому не посчастливилось найти работу в пределах муниципалитета, выезжают на заработки в другие регионы и города. 

У народа не спросили

— Сергей Антонович, людям не нравятся длительные командировки?

— «Отходничество» — вынужденная мера. Я больше десяти лет работал вахтовым методом. Не всегда работодатели выполняют договорные обязательства по условиям труда, оплаты, быта. Встречается откровенно скотское отношение к человеку. Неприятности на работе могут быть везде, но при поддержке близких их пережить легче. А здесь семья далеко, и тоже страдает от того, что отец максимум наполовину участвует в воспитании детей и ведении домашнего хозяйства.      

Впрочем, многие привыкают к разъездному образу жизни. Сейчас на работу в сельхозпредприятие могли бы устроиться ещё человек 20. Но вакансии пока занимаются медленно.

— Когда разорялся колхоз, почему народ не вступился за общее имущество?

— Люди сопротивлялись ликвидации колхоза. Хотя на тот момент мало кто и понимал природу происходящей смены собственности. Многие думали, что произойдёт обычная смена руководителя и не принимали человека «со стороны». Но он выкупил долги и вступил в свои права. Законодательство в вопросах собственности сильнее мнения народа.

А потом мы узнали все «прелести» частнособственнического руководства. Начались задержки выплаты заработной платы, продажа техники и забой скота. Новый хозяин получал свои дивиденды, и ему было не важно, что хозяйство остаётся без средств производства. Закрыли ферму в деревне Берлуд. Года два местные жители продержались без работы, а потом стали разъезжаться. Сейчас деревня практически исчезла. Следом закрыли ферму в Старом Жуё. Упадок продолжался до 2014 года.

Сейчас у производства более эффективный собственник, Тимур Абашев. Соответственно, и число вакансий на предприятии увеличилось, заработная плата выплачивается стабильно. Ранее заброшенные земли руководство хозяйства вновь вводит в оборот.

Санкциям благодаря

— Какие производства в дополнение к сельскохозяйственному можно организовать в пределах муниципалитета?

—  В нашем селе есть большой пруд — можно заняться промышленным разведением рыбы. Имеются природные памятники. Вкупе с богатой историей, красивой природой и старинным храмом они могли бы стать основой для организации туристических маршрутов. Однако, главным ресурсом является земля. Возможно, вернутся в оборот все заброшенные земли. В те годы, когда я работал агрономом, они давали не меньше 30 центнеров зерна с одного гектара, а сейчас заросли лесом. Правда, возвращение пахотных земель — удовольствие затратное. Но процесс уже пошёл, и его подтолкнули… продовольственные санкции.

Отапливаем дома дровами, и асфальт до нас всё никак не дойдёт.

Дополнительные доходы население могло бы получать от сбора грибов и ягод. Но их закупа нет, как нет приёма излишков молока и мяса. 

Похвальная инициатива

— Как влияет отток населения на качество жизни людей, которые остаются здесь?

— Отрицательно. Возьмём, например, получение медицинских услуг. В Тыловыл-Пельге до 2005 года была своя участковая больница, которую закрыли из-за снижения посещений. При ней имелись родильное, операционное, терапевтическое и детское отделения, работали рентгеновский кабинет и лаборатория. Сейчас на приём к врачу люди едут в райцентр. Одной поездкой, как правило, приём не ограничивается. Для уточнения диагноза врач назначает лабораторные исследования. А это новая поездка. При этом около года общественный транспорт до муниципалите не ходил — пассажиров мало, перевозчик несёт убытки и от обслуживания маршрута отказывается. Мне страшно представить свою старость. К тому времени наши деревни опустеют ещё больше, и выживание стариков усложнится. Хотя с экономической стороны   в деревне выжить проще: выручает приусадебное хозяйство. Но тяжело видеть, как государственная политика попросту выкорчёвывает малые деревни.

Только в ходе «войны» против «неперспективных» деревень исчезли Новое Жуё, Каменка, Александровка, Изоил, Мырк-Ошмес, Орловка, Петропавловск, Увампусо, Уйвай-Пельга — девять населённых пунктов нашего сельсовета. А ведь это изломанные судьбы людей и заброшенность   территорий. Сейчас в Берлуде и Изопельге осталось по 1 жителю. Кочежгурт опустела окончательно. Постепенно разъезжается и некогда большая Тыловыл-Пельга. На той улице, где я живу, каждый второй дом пустует.

Неконкурентоспособность территории делает проблемной жизнь сотен людей и ставит под вопрос жизнь нескольких поколений. Вот выпускники выбирают профессии, которые не связаны с землёй. Мой сын выбрал приборостроение. А сейчас приезжает домой и уезжать ему не хочется. Как многие его сверстники говорит с тоской: хорошо у вас здесь, природа… Они же родились и выросли в селе, и жить бы здесь остались, но нет работы, хороших дорог, газа, медобслуживания, а главное — чётких перспектив.

Хорошо, что у многих моих земляков любовь к своей деревне выше упаднических настроений. Они участвуют в благоустройстве и озеленении, облагораживают места общего пользования. Года три назад в деревне Старое Жуё под руководством учителя местной школы Галины Зубковой ученики вычистили родник. Почин школьников поддержали взрослые. Рядом с родником выстроили купель и павильон. Сейчас здесь проходят праздники. Люди стали бережнее относиться к природным ресурсам местности — окрепло понимание, что хозяева на этой земле — мы сами.