Комфорт и ценности. Почему сегодня люди не любят свои города и сёла?

Формирование комфортной городской среды врио Главы Удмуртии Александр Бречалов назвал одним из приоритетных и долгоиграющих проектов. Возможно, он не просто долгоиграющий, но и бесконечный, потому что каждая городская социальная группа комфортность определяет, исходя из своих запросов. А социальные группы и их запросы под влиянием времени, экономики, технического прогресса и иных факторов постоянно меняются. Корреспондент «АиФ в Удмуртии» ведёт беседу на эту тему с художником из Удмуртии.

Болевые точки — мусор и бездорожье

«Для ощущения комфорта в городе не достаточно видеть из окон благоустроенные дворы, ездить по улицам с хорошими дорогами или посещать очищенные от упаковочной тары популярные зоны торговли, — говорит известный можгинский художник Владимир Кашин. — У каждой социальной группы свои представления о комфортности. Молодым людям подавай ночные клубы и танцплощадки, молодым родителям — детские сады, пенсионерам — поликлиники в шаговой доступности…»

Светлана Стовбун, «АиФ в Удмуртии»: Но разве человек не устроен так, что его телесные потребности выходят на первый план?

Владимир Кашин: Верно. Но и о духовной жажде людей, стремлении созерцать прекрасное не стоит забывать. Недавно в нашем городе прошел рейд активистов Общероссийского народного фронта.  Мужчины в форменной одежде азартно вымеряли глубину и ширину выбоин на проезжей части городских улиц и не скрывали своего удивления от огромного количества несанкционированных свалок, которые обнажились по обочинам дорог после таяния снега. Мусор и разбитые дороги — это болевые точки, которые без труда можно отыскать в каждом населённом пункте Удмуртии. И эти точки лежат на поверхности, так что каждый городской житель может разглядеть их самостоятельно.

— А чем, на ваш взгляд, вызвана болезнь такой глубочайшей нелюбви к родному городу или селу со стороны жителей, которые без зазрения совести захламляют место своего проживания, а потом возмущаются работой коммунальщиков?

—Этот вопрос чиновники почему-то перед собой не ставят. Им, очевидно, наглядные симптомы болезни лечить проще, чем проводить ее профилактику. Легче найти деньги на разовую ликвидацию мусорных завалов и дорожных ям, нежели планомерно воспитывать в людях бережливость к бюджетным ресурсам и ответственность за элементарное несоблюдение норм человеческого общежития. Между тем, болезнь прогрессирует, а методы борьбы с нею напоминают кампанейщину.

Без галереи

— Владимир Павлович, но для того, чтобы увидеть прекрасное, достаточно остановиться и вглядеться   в любой природный объект: дерево, цветок, речку…

— Природа была и останется прижизненным чистилищем души. Если, конечно, человечество не   погубит её окончательно в бесконечной гонке за все возрастающей планкой комфортности. Помню, как в детстве я, словно верующий на икону, смотрел на рябину, багряно рдеющую на фоне бирюзового неба, белоснежную черемуху, по-детски доверчиво склонившую свою крону на чёрное полотно крыши, одинокого тополя, могучим стражем стоявшего на берегу Кильмези — исключительных по красоте мест в моём детстве было много. На них я смотрел с немым вопросом: как отразить это великолепие на холсте?  Так проявлялся мой интерес к рисованию. Но у каждого человека интерес свой, поэтому далеко не каждый может увидеть прекрасное в природе и стать совершеннее. Тем более, в городских условиях, где природных объектов в первозданной красоте встретить почти невозможно. Тут на помощь восприятию природной красоты могли бы прийти работы художников. Но в нашем городе нет художественной галереи и даже выставочного зала, какие имеются в сельских райцентрах Удмуртии.

— Может быть, просто не просили или нет достойных работ?

— Что вы! Изобразительному искусству Можги 60 лет, и все эти годы его представители стучат в двери городского чиновничества с просьбой предоставить для неё помещение. Но за бюрократическими дверями тишина. Были надежды, что нас услышит новый глава муниципального образования, избранный относительно недавно. На приёме он сказал «слушаю» и при этом… даже взгляда не оторвал от бумаг на столе. Видимо, галереи в нашем городе не будет до тех пор, пока к руководству не придёт человек, окончивший хотя бы детскую художественную школу.

— А мне хочется добавить: и обновления библиотечных фондов не будет, пока этот человек не полюбит книгу. Современные в шкале ценностей книги, картины, газеты давно сместили с ведущих мест.

— Смещены многие ценности. Я 15 раз участвовал в  выставках всероссийского масштаба, и могу сказать, что с полотен сошли темы войны, колхозного крестьянства, производственного подвига… Преклонение перед человеком, который может что-то сделать своими руками, вытеснено преклонением перед человеком, который может заработать большие деньги. 

Псевдогерой нашего времени

— Почему потерял уважение человек труда?

— Героями советского времени были рабочий и крестьянин. Героем современности стал предприниматель. Я не имею ничего против предпринимательской инициативы, но категорически не могу согласиться с тем, что спекулянтов и тех, кто производит материальные блага власть уравняла.    Нельзя ставить в один ряд за заслуги перед обществом базарного перекупщика и фермера. 

У современной молодёжи трудолюбие не в тренде. Она ищет заработок, не желая себя утруждать.   Людей вообще работа пугать начала. А я продолжаю преклоняться перед человеком, который может выжить в любых условиях за счёт своей смекалки и трудолюбия. Моё детство прошло среди таких тружеников. И мы, подростки, в колхозе работали со школьных лет — перенимали их навыки. Я и сегодня смогу лошадь запрячь с закрытыми глазами, уверенно справлюсь с косой и граблями, топором и лопатой. Своими руками уже не первое дачное хозяйство отстроил.

— Уважение к крестьянскому труду отражается на полотнах: мёд, хлеб в центре тех картин...

— И сейчас мне хочется написать картину «Мой хлеб» с пышным караваем в центре стола, вокруг которого попарно расположены руки — разные: аристократические, рабочие, мозолистые, загрубевшие и  бескостные, заплывшие жирком. Мне хочется, чтобы эта картина вызывала вопрос: а чей же это хлеб?   

Не смели выбросить мусор 

— Явный ответ с ценностями нашего времени не совпадает. Обладатели мозолистых крестьянских рук от общего пирога сейчас получают не самый жирный кусок. Вот и села становится безлюдными, бежит народ от тяжкого труда. Со времен вашего детства население Сюмсинского района сократилось вдвое. Какие чувства вы испытываете на опустевшей земле малой родины?

— Тоска в моём сердце поселилась сразу после переезда в Можгу. Скучал по родным местам. Но и во время визитов на родину испытывал сердечную боль от того, что воспитавшая меня среда крестьян — тружеников обречена на исчезновение. Память о ней я хранил, как мог. Перевёз в Можгу сруб амбара, из которого соорудил баню. Перекатывал брёвна и с душевным трепетом разглядывал следы, оставленные отцовским топором.

Когда я приезжал к родителям, в дом сразу не заходил, а бежал к реке. На её берегах не было ни одного дециметра земли, не истоптанного босыми мальчишескими ступнями. Река дарила нам отдых, лечила, кормила, делала нас сильнее и выносливее, учила уважать и побеждать стихию. Моих земляков называли калмезами или калмезянами. Река их крестьянский быт дополняла рыбалкой. Этим они и отличались от тех, кто жил от реки на большом расстоянии и кормился только дарами земли.

Нелегкий быт для нас был вполне комфортным. Никто не жаловался на разбитые дороги и заваленные    бытовым мусором обочины, потому что мусор и выбросить не смели, как не смели оставить в лесах щепу и ветки после заготовки дров. В культурной среде деревни люди ценили труд и красоту, потому что   были к ним причастны. И сейчас, формируя комфортную городскую среду, не нужно забывать о том, что  на психологию сообщества и городского, и сельского влияет самореализация каждого отдельного человека. Неправильно убирать несанкционированные свалки за счёт городского бюджета, нужно проводить субботники. Человек, умеющий создавать красоту, умеет ценить результаты чужого труда.

Новые очаги культуры — будь то выставочный зал или музейный комплекс — не дают положительных результатов мгновенно. Благородство и восприимчивость к красоте воспитываются годами. А сохранятся ли эти качества у новых поколений? За последние 20 лет в городе не открыт ни один объект культуры, зато магазины вырастают как грибы после дождя. Они не прививают нравственных ценностей, лишь учат потребительству. А потребителю, сами понимаете, какой комфорт ни сформируй — всё будет мало.