«"Ленинке" — быть!». Возвращение нацбиблиотеки — проблема не региональная

Максим Овчинников — фотограф-волонтёр, снявший флэшмоб на тему 100-летия Национальной библиотеки УР. Его камера разглядела много молодых, вдохновлённых поводом лиц, и показала сюжет, уже забытый Ижевском: люди любят «Ленинку» (народное название библиотеки) и хотят вернуться в её стены. Корреспондент «АиФ в Удмуртии» узнала у фото-художника, в чём он видит перспективы развития библиотеки сегодня.

Без читального зала

Юлия Ардашева, «АиФ в Удмуртии»: Сейчас общественники активно требуют от власти заняться аварийным зданием нашей региональной библиотеки, в которую уже 7 лет читатели фактически не имеют доступа. Почему вы, Максим, поддержали эту акцию? 

Максим Овчинников: Библиотека и чтение на дому — разные вещи. Самая серьёзная работа — это читальный зал. Я как-то занимался в читальном зале РГБ (Российской государственной библиотеки — ред.) Читальный зал — это и есть библиотека, без него теряется вся иерархия библиотечной сети… Если его нет, остаётся какой-то куцый формат.

— Почему вы до сих пор занимаетесь в библиотеке, если уже давно отучились?

— Профессиональный рост требует знания специализированной литературы. Есть издания, которых больше нигде не найдёшь, кроме как в библиотеке с её уникальными фондами. Не все редкие книги, тем более технической или медицинской тематики, оцифрованы. В любом случае читальный зал необходим. В нём особая атмосфера погружения в чтение, ничто не отвлекает, процесс работы получается глубоким и эффективным.           

— Вы верите, что мы как общественники добьёмся помощи Национальной библиотеке?

— Общество информатизировано, и если вы сумеете правильно построить политику общения с населением, найти в Интернете всех своих благодарных читателей (а их очень много), попросите помочь всё библиотечное сообщество, вы сумеете «раскачать лодку» - получить общественный резонанс, и власть среагирует на ситуацию. У нас есть отличный пример, как надо себя вести с общественностью - это ижевская библиотека им. Некрасова. Её специалисты очень эшелонировано и по многим направлениям работают с молодёжью. Надо просить у них помощи в организации и методиках. В помощь и IT-технологии: они очень просты и дают прямой выход на аудиторию.

Например, я был в библиотеке и сфотографировал обложку учебника прошлого века, который практически нигде не найдёшь. И выложил в Инстаграм, чтобы показать, какие есть уникальные издания. И такие интересные книги, учитывая возможности фонда Национальной библиотеки УР, можно ежедневно выставлять ближайшие 10 лет.

— А поддержит ли нас молодёжь?

— Да, все серьёзные студенты, независимо от профиля, — это аудитория библиотеки. Они заинтересованы в наличии читального зала. Тем более в «Ленинке» накоплено много редкой специализированной литературы: гуманитарные науки, бухгалтерия и юриспруденция — её сильная часть. Прежде эти издания были доступны в читальном зале, а сейчас в этих книгах просто отказывают. «По техническим причинам» доступ к литературе ограничен. Но Национальная библиотека, головное учреждение своей сферы, обязана задавать тон в культуре и широте чтения.

— Сейчас мы призываем к капремонту исторического здания библиотеки. Здание на улице Советской по-своему прекрасно, но все привыкли к его стандартному облику на фото. Можно ли дать его другой образ?

— Можно по-другому показать его с помощью фотографии: поработать со светом, ракурсом — усилить какие-то акценты в его визуальном образе. Однако фасад «Ленинки» - неотъемлемая часть «визитки» город, обеспечивающая узнаваемость и историческую преемственность, а потому никакая реконструкция  существенно изменять его силуэт и пропорции не должна. 

Мир фотографа

— На нашей первой встрече вы занимались фотосъёмкой, а ведь вы практикующий стоматолог. Или кем вы себя больше чувствуете?

—  Я не собираюсь выбирать. Знаете, сколько за рубежом крутых стоматологов, которые умеют снимать? Они снимают свою работу на всех этапах, у них в кабинетах стоит профессиональное фотооборудование. Наши пациенты пока к этому не готовы, но если ко мне обращаются из стоматологических клиник, я для них снимаю.

А фотографией я начал заниматься раньше, чем стал практиковать как врач. И уже очень устал от того, что вижу, поэтому с учётом того, что я умею, хочется делать что-то новое. Мне есть, что показать. Мой основной жанр — портрет, второй я бы назвал  «эксперименты с освещением». Даже групповой снимок (что снимать не люблю) я сделал так, что из-за простроенного света перед людьми появилась «шахматная» площадка, нарисованная лучами. За последние полгода я с большим трудом для себя прочёл два учебника по геометрической оптике, и они кое-что дали.

Я дружу со специалистом-гистологом, и эта дружба увлекла меня микрофотографией. Микроскоп у меня есть — нет свободного времени с ним разобраться. Но я уже сделал фото головы осы: можно увидеть на её темечке три глазика, с помощью которых она выстраивает свою навигацию относительно солнца. Это фотография сделана по очень хитрой методике, что называется стекинг - на самом деле это не один снимок, а 16: меняя фокус, вы снимаете разные срезы, а потом они соединяются.

— Просто я уже попробовал себя во многих жанрах фотографии и довольно много снимаю.

— Современная фоторабота, наверное, особенно нуждается в компьютере?

— Вообще-то фотографии исторически никогда не было без обработки. Даже в XIX веке, когда всё начиналось, уже были какие-то приёмы и инструменты обработки. Фотография — это некий сигнал, как радиоволна, и её необходимо очищать. Просто есть сравнительно честные методы обработки или нечестные.

Я видел фотографии своей бабушки, сделанные в советские годы в хорошем ателье: каждая её ресничка была подрисована. Обработка фотографий была всегда — это как редактирование текста: изначальный монолог не может быть готовым газетным продуктом.

От Рублёва до Звягинцева

— Вы занимаетесь столь разным и многим…

— Это всё — одно и то же. Я считаю, что все области человеческого знания и деятельности есть фрагменты одной большой мозаики. Великое визуальное наследие, которое начинается с Византии, Андрея Рублёва, неожиданно возникает у Андрея Тарковского, откликается на Андрее Звягинцеве — это разные вещи или одно и то же? Вот вы смотрите фильм Звягинцева: дети в современной квартире собирают мозаику, а следующий ракурс сверху показывает, что они выкладывают картинку библейского сюжета. Это очень сквозное знание.

Я знаком со многими известными фотографами Ижевска, и каждый видит мир по-своему. Социум с разным опытом — это важно для личного роста. Как важен и отклик на запросы социума. Поэтому меня так волнует судьба Национальной библиотеки и её фонда, потеря республикой лучшего читального зала.

Смотрите также:

• Понять, чтобы спасти. Для чего Ижевску здание Национальной библиотеки УР? →
• В преддверие «Библионочи»: кто из ижевчан сегодня ходит в библиотеку? →
• Библиомир: «Библиотека просто книговыдачей жить уже не может» →